В первый же день работы нового израильского правительства все стало ясно: это правительство будет правительством Либермана.

День начался с торжественной церемонии: все члены раздутого кабинета – 30 министров и 8 заместителей – явились при полном параде, дабы запечатлеть себя на групповых снимках. Биньямин Нетаньяху выступил с весьма убогой речью из затасканных фраз, нужных лишь для того, чтобы успокоить мировое сообщество: его правительство предано делу мира, оно будет вести переговоры с Палестинской автономий, и такое прочее.

Авигдор Либерман поспешил оттуда в МИД, чтобы участвовать в ритуале смены министров, и тоже выступил с речью. Но «убогой и затасканной» ее не назовешь.

«Si vis pacem, para bellum. – Хочешь мира – готовься к войне», – заявил новый министр иностранных дел. Когда дипломат произносит это римское изречение, никто не обращает внимания на его первую часть, а слышат лишь вторую. Из уст скандально известного Либермана она прозвучала неприкрытой угрозой: новое правительство вступило на тропу не мира, а войны.

Одной этой фразой, попавшей в заголовки газет всех стран, Либерман перечеркнул речь Нетаньяху и подтвердил худшие опасения, связанные с созданием нового правительства.

Не удовлетворившись цитированием древнеримской мудрости, он четко объяснил, почему ему так близок этот девиз. Уступки, сказал он, не приносят мира: совсем наоборот. Все уважать Израиль и восхищаться им стали только тогда, когда он одержал победу в Шестидневной войне.

Две подвоха в одной фразе. Возвращение оккупированных территорий – это не «уступка». Когда вора вынуждают вернуть похищенное, или когда незаконно вселившихся в квартиру выдворяют из нее, это не называют «уступками». В 1967 году мир видел в Израиле маленькую отважную страну, вступившую в сражение с могущественными армиями, которые хотели ее уничтожить. Но сейчас Израиль предстал в облике беспощадного Голиафа, а оккупированные территории – Давидом с пращой, вступившим с ним в смертный бой.

Своей речью Либерману удалось взбудоражить мир, но в еще большей степени унизить Нетаньяху. Он показал, что миролюбивые заявления премьер-министра – пустой звук.

Но мир, как я уже писал, хочет быть обманутым. Представитель Белого дома заявил, что американская администрация придает значение успокоительным речам Нетаньяху, а не тому, что без обиняков высказывает Либерман. Хилари Клинтон со своей стороны, не смутившись, позвонила Либерману и поздравила со вступлением в должность.

Так состоялось первое испытание на прочность треугольника Нетаньяху-Либерман-Барак, и Либерман продемонстрировал свое полное пренебрежение и Нетаньяху, и Бараком.

Его политическая база надежна, потому что он – единственный человек, который способен в любой момент свалить это правительство. После обсуждения в Кнессете состава нового кабинета, за него проголосовало лишь 69 депутатов. Если даже прибавить к ним пять депутатов от Аводы, которые «присутствовали, но не голосовали» (что считается несколько более мягкой формой возражения, чем отсутствие), то на стороне правительства окажется 74 депутата. Это значит, что и в таком случае без 15-ти голосов Либермана, большинства у правительства не будет.

Речь Либермана имела целью четко обозначить политическую реальность. Ею он сказал Нетаньяху: если ты собирался заткнуть мне рот, выбрось это из головы. По сути, он приставил к виску Нетаньяху пистолет – а конкретно немецкий «Люгер Парабеллум», получивший свое название по римскому изречению.

Весь размах либермановской «хупцы» (наглости) проявился уже через час. Из Министерства иностранных дел он поспешил на другую церемонию передачи полномочий – в Министерство внутренней безопасности (прежде называвшееся Министерством полиции).

Какое отношение он имел к этому министерству? Ровным счетом, никакого. Очень необычно для главы одного министерства присутствовать на подобной церемонии в другом. Правда, новый министр внутренней безопасности, Ицхак Аранович, состоит в партии Либермана – но не в этом суть. В конце концов, Либерман не присутствовал на аналогичной церемонии в Министерстве абсорбции, перешедшем к другому члену его партии.

Загадка разрешилась на следующий день, когда новоиспеченному министру иностранных дел пришлось провести семь часов в полиции, отвечая на вопросы по подозрению его в получении взяток, отмывании денег и тому подобном в связи с огромными суммами, поступившими из-за границы на счет компании его 23-летней дочери.

Этим и объясняется его присутствие на церемонии в Министерстве полиции, где он сфотографировался рядом с начальником отдела уголовных расследований. Трудно объяснить появление там Либермана иначе, как грубую и бессовестную угрозу тем, кто собирается выведать всю его подноготную.

Своим появлением на церемонии он объявил: я тот, кто назначил министра, от которого зависит служебное продвижение или увольнение каждого из вас. Такое же предупреждение получили и судьи: я назначил министра юстиции, и я буду решать, кому из вас дать повышение.

Все это напомнило мне о дипломатическом приеме, состоявшемся в египетском посольстве ровно десять лет назад. Там я встретил многих членов правительства, только что сформированного Эхудом Бараком. Все они пребывали в унынии.

Барак совершил нечто граничащее с садизмом: назначил каждого из министров на самый неподходящий для него пост. Мягкий и обходительный профессор Шломо Бен-Ами стал министром внутренней безопасности (и жалким образом провалился на этом посту во время беспорядков в октябре 2000 года, не сумев предотвратить убийство полицией десятков арабских граждан).

Йоси Бейлин, дипломат с широким и творческим умом, естественный кандидат на пост министра иностранных дел, был назначен министром юстиции. И так далее. В частных разговорах все они выражали крайнее огорчение решениями Барака.

Сейчас Нетаньяху превзошел Барака. Назначение Либермана министром иностранных дел граничит с безумием, а назначение министром финансов не имеющего никакого экономического опыта Юваля Штайница – профессора философии и близкого друга жены Нетаньяху Сары – верх абсурда. Назначение второго человека в Ликуде Сильвана Шалома на два министерских поста низкого уровня сделало его смертельным врагом. Создание длинного списка новых и ненужных министерств, просто чтобы устроить своих приятелей, превратило это правительство в анекдот (о министре входящей почты и министре исходящей почты).

Но ведь правительство – вещь не шуточная. И Либерман – совсем не шутка.

С первого же дня он внес полную ясность в то, что именно он, благодаря сильной политической позиции, внушительному личному присутствию и дерзости, а не Нетаньяху или Барак, будет определять стиль нового правительства.

Он будет поддерживать это правительство, пока оно его устраивает, и свалит его в ту минуту, когда почувствует, что новые выборы вынесут его на самый верх.

Грубый и напористый стиль Либермана естественен и выверен. Он будет угрожать, взывать к примитивным инстинктам, добиваться к себе внимания и постоянно маячить в СМИ. Все это напоминает другие страны и другие режимы. Первым поздравившим его со вступлением в должность оказался – не случайно – фашистского толка экс-министр иностранных дел Италии.

Сейчас часто вспоминают прежние высказывания Либермана: его предложение разбомбить Асуанскую плотину, вызвав подобное цунами наводнение, в котором погибнут миллионы египтян, или ультиматум палестинцам, по которому в восемь утра Израиль разбомбит их торговые центры, в полдень – бензоколонки, а в два часа – банки, и тому подобные.

Он предлагал потопить тысячи палестинских заключенных и готов был предоставить для этого автобусы, на которых их отвезут к берегу. Еще как-то он предлагал депортировать 90% из 1,2 миллиона арабских граждан Израиля. А совсем недавно «послал к черту» президента Египта Хосни Мубарака – одного из самых надежных союзников израильского руководства.

В прошедшей избирательной кампании его официальная программа включала требование о лишении израильского гражданства любого араба, который не докажет свою верность Израилю. Это был его главный лозунг, также напомнивший о программах некоторых партий в истории.

Все это сочетается у него с открытой враждебностью к израильским «элитам» и всему связанному с основателями государства Израиль.

НЕКОТОРЫЕ СЧИТАЮТ, что Либерман – явление для Израиля совсем не новое, и что он просто обнажил то, что существовало здесь всегда, но было погребено под толстым слоем ханжества и лицемерия.

Какое же решение израильско-арабского конфликта он предлагает? В прошлом он говорил о создании кантонов для палестинцев: пусть они живут в нескольких анклавах на Западном берегу и в полосе Газа, которые будут отделены один от другого и будут находиться под властью Израиля. Естественно – никакого палестинского государства и никакого арабского Восточного Иерусалима. Он даже предложил присоединить к этим кантонам некоторые районы Израиля, плотно населенные палестинцами, которых лишат израильского гражданства.

Это не так уж далеко от взглядов Шарона или Нетаньяху, заявляющего, что палестинцы «получат самоуправление» – разумеется, без государства, без своей валюты, без контроля над пограничными переходами, без портов и аэропортов.

На церемонии в Министерстве иностранных дел Либерман заявил, что соглашение в Аннаполисе, продиктованное президентом Бушем, не имеет силы, а учитываться должна только «Дорожная карта». Представители МИДа поспешили разъяснить, что в «дорожной карте» также идет речь о «двух государствах». Правда, они забыли напомнить миру, что израильское правительство приняло «Дорожную карту» с четырнадцатью оговорками, лишающими ее всякого смысла. Например, что палестинцы должны «разрушить инфраструктуру террора» (что это такое, и кто будет решать?) прежде, чем Израиль предпримет какие-либо шаги, включая замораживание поселений.

(Можно вспомнить анекдот о богатом еврее в местечке, который продиктовал завещание, указав долю всех своих друзей и родственников, и добавил в конце: «В случае моей смерти, считать это завещание недействительным").

Что касается палестинского конфликта, противоречия между Ольмертом и Ливни с одной стороны и Нетаньяху и Либерманом – с другой, не принципиальные, а тактические. Их стратегия в том, чтобы не допустить создания нормального, свободного и жизнеспособного палестинского государства. Ципи Ливни сторонница тактики бесконечных переговоров, украшенных лозунгом «два государства для двух народов». Нетаньяху имел все основания язвительно заметить: «У вас было несколько лет, чтобы договориться с палестинцами. Почему же вы этого не сделали?»

Дебаты идут не о мире, а о «мирном процессе».

Между тем, Ципи Ливни обживается в своем новом качестве лидера оппозиции. Ее первые выступления были решительными и резкими. Скоро мы узнаем, сумеет ли она наполнить содержанием свою новую функцию. Возможно, необходимость говорить о мире убедит ее в его ценности и превратит в реальную альтернативу правительству Либермана и Либермана.