В БЕРЛИНЕ только что открылась выставка «Гитлер и немцы». Ее задача выяснить, как могло случиться, что немецкий народ привел к власти Адольфа Гитлера и следовал за ним до самого конца.

Я слишком занят делами израильской демократии, чтобы слетать в Берлин. Жаль, конечно, потому что именно этот вопрос не дает мне покоя с самого детства. Почему цивилизованная нация, считавшая себя «народом поэтов и мыслителей», пошла за этим человеком, подобно гамельнской детворе, устремившейся на свою погибель за волшебной флейтой Крысолова.

Для меня это не просто факт истории, а предостережение о будущем. Если такое случилось с немцами, не может ли это произойти и с другими народами? Может ли повториться здесь?

В девять лет я стал очевидцем крушения германской демократии и восхождения нацистов к власти. Эти картины врезались в мою память: избирательные кампании следовали одна за другой, люди в военной форме на улицах, застольные споры, школьный учитель, впервые приветствовавший нас взмахом руки: «Хайль Гитлер!» Я восстановил эти воспоминания в книге, которую написал (на иврите) во время процесса Эйхмана, и последняя глава в ней: «Может ли это случиться здесь?» Сейчас я вновь возвращаюсь к тем дням в своих мемуарах.

Не знаю, пытается ли берлинская выставка ответить на эти вопросы. Может быть, и нет. Ведь и сейчас, через 77 лет, мы так и не нашли окончательного ответа на вопрос: «Почему рухнула германская республика?»

Вопрос наиважнейший, потому что многие в Израиле спрашивают с растущим беспокойством: «Не рухнет ли израильская республика?»

ВПЕРВЫЕ этот вопрос ставят совершенно серьезно. Многие годы мы тщательно избегали в общественных дискуссиях слова «фашизм», вызывавшее невыносимо чудовищные воспоминания. Сейчас это табу отброшено.

Ицхак Герцог, Министр благосостояния и общественных услуг в правительстве Нетаньяху, член партии «Авода», внук главного раввина и сын президента, несколько дней назад сказал: «Фашизм затронул край нашего общества». Он не прав: фашизм затронул отнюдь не «край», а само правительство, в которое он входит, и Кнессет, депутатом которого он является.

Буквально не проходит и дня без того, чтобы какая-то группа депутатов Кнессета не внесла новый расистский законопроект. Страна всё еще разделена поправкой к закону о гражданстве, принуждающей просителей принять клятву верности «Израилю как еврейскому и демократическому государству». Сейчас министры обсуждают, будет ли такое требование предъявлено лишь неевреям (что выглядит не слишком тактично) или также евреям – будто это хоть на йоту меняет его расистский смысл.

Недавно возник еще один законопроект. Он запрещает негражданам проводить экскурсии в Восточном Иерусалиме. «Негражданам» в данном случае означает арабам, потому что Восточный Иерусалим был насильственно присоединен к Израилю после войны 1967 года, и находившимся там арабам гражданство не было предоставлено. Их наделили лишь статусом «постоянных жителей», как только что приехавших в город новичков, а не потомков семейств, проживавших здесь многие столетия.

Цель законопроекта состоит в том, чтобы лишить иерусалимцев-арабов права проводить экскурсии с туристами по святым местам в своем городе, поскольку они имеют склонность отклоняться от линии официальной пропаганды. Возмутительно? Невероятно? Только не в глазах предложивших законопроект, в числе которых есть и члены от партии «Кадима». Депутат от партии «Мерец» сначала подписал его, а потом снял свою подпись, извинившись тем, что сразу не понял в чем дело.

Это предложение пополнило ряд других недавно поданных, и готовятся еще десятки того же рода. Депутаты Кнессета бросаются на жертву, как стая голодных акул, в яростном соревновании, кто из них измыслит самый расистский закон.

Их рвение приносит плоды: после подачи каждого из таких законопроектов инициаторов приглашают на телевидение, чтобы они «объяснили» его цель. Их снимки появляются в газетах. У неприметного депутата, имя которого вы никогда прежде не слыхали, возникает неудержимый соблазн, а СМИ благоволят ему.

ЭТО ЯВЛЕНИЕ – не исключительно израильское. Во всей Европе и в Америке фашисты, не стесняясь, поднимают голову. Разжигатели ненависти, изливавшие до сих пор свой яд лишь на окраинах политической системы, сейчас приближаются к ее центру.

Почти во всех странах есть демагоги, строящие свою карьеру на возбуждении ненависти к слабым и беззащитным, призывающие к изгнанию «иностранцев» и преследованию меньшинств. В прошлом был нетрудно отмахнуться от них как от Гитлера в начале его карьеры. Но сейчас их следует принимать всерьез.

Всего несколько лет назад мир был потрясен вхождением в коалиционное австрийское правительство партии Йорга Хайдеггера, прославлявшего достижения Гитлера. Тогда правительство Израиля, разгневавшись, отозвало своего посла из Вены. Сейчас новое правительство Голландии зависит от поддержки откровенного расиста, а фашистские партии достигли значительных успехов на выборах во многих странах. У расцветшего в США движения «Чаепитие» заметны определенно фашистские аспекты, а один из его кандидатов бравирует в форме войск СС.

Мы оказались в хорошей компании. Мы не хуже других. Если им можно, почему нельзя нам?

И ВСЁ ЖЕ есть большая разница: ситуация в Израиле совсем не та, что в Голландии или Швеции. В отличие от этих стран, фашизм угрожает самому существованию Израиля. Он может привести к гибели нашего государства.

Прежде я верил, что в Израиле произошли два чуда: возрождение иврита и возникновение израильской демократии.

Никогда прежде не удавалось воскресить «мертвый» язык. Основатель сионизма Теодор Герцль однажды презрительно заметил: «Неужели вы думаете, что люди когда-нибудь будут спрашивать железнодорожный билет на иврите?» (Он хотел, чтобы в Израиле говорили на немецком). Сейчас иврит куда благополучнее израильской железной дороги.

Но израильская демократия – чудо еще большее. Она не вырастала из почвы, как в Европе. У еврейского народа никогда не было демократии: иудаизм, как и почти все другие религии, тоталитарен. Иммигранты, наводнившие страну, тоже не имели демократического опыта. Они переселялись сюда из царской или большевистской России, из авторитарной Польши Пилсудского, марокканской или иракской тираний. Лишь ничтожная часть прибыла сюда из демократических стран. И всё же: с самых первых дней сионистское движение культивировало образцовую демократию в своих рядах, и Государство Израиль продолжило эту традицию (с одним исключением: полная демократия для евреев, ограниченная – для арабских граждан).

Я всегда опасался, что наша демократия висит на волоске, что каждый час и каждую минуту мы должны быть начеку. Сейчас ей предстоит беспрецедентное испытание.

ГЕРМАНСКУЮ республику называли «Веймарской»: по имени города, в котором после Первой мировой войны учредительное собрание приняло конституцию Германии. Веймар, где творили Бах и Гёте, был одной из колыбелей немецкой культуры.

Был составлен блестящий образец демократической конституции. Озаренную ее светом Германию ждал расцвет мысли и искусств. Так почему же германская республика рухнула?

Обычно указывают на две причины: унижение и безработица. Когда республика была еще в младенческом возрасте, ее вынудили подписать с победителями в Первой мировой войне Версальский мирный договор, являвшийся ничем другим как актом признания своего унизительного поражения. Когда республика не смогла выплатить огромные репарации, французская армия в 1923 году вторглась в промышленное сердце Германии, вызвав галопирующую инфляцию: от этой травмы Германия не оправилась до сих пор.

А когда в 1929 году разразился всемирный экономический кризис, германская экономика развалилась. Миллионы потерявших всякую надежду безработных стали нищими и взывали о спасении. Гитлер обещал стереть позор поражения и ликвидировать безработицу. Он выполнил оба свои обещания. Готовясь к войне, он дал работу в возрожденной военной промышленности и на государственных проектах, одним из которых было строительство автомагистралей.

Имелась и третья причина падения республики: растущая апатия демократического общества. Политическая система республики внушала лишь отвращение: народ погрязал в бедности, а политики продолжали разыгрывать свои игры. Общество жаждало сильного лидера, который навел бы порядок. Нацисты не свергали республику: внутри нее образовался вакуум власти, и нацисты заполнили пустоту.

В Израиле никакого экономического кризиса нет: напротив, экономика процветает. Израиль не подписывал никаких унизительных договоров, подобных Версальскому. Напротив, он победил во всех своих войнах. Фашисты, правда, говорят о «преступниках Осло» как Гитлер когда-то вопил о «ноябрьских преступниках», но соглашение в Осло было противоположностью подписанного в ноябре 1919 года Версальского договора.

Так в чем же корни глубокого кризиса израильского общества? Почему миллионы граждан относятся к делам своих лидеров с полнейшим равнодушиям, лишь покачивая головами перед телевизором. Почему они так безразличны к происходящему на оккупированных территориях всего в получасе езды от их дома? Почему столь многие не скрывают, что не слушают новостей и не читают газет? В чем первопричина депрессии и разочарованности, оставляющих открытой дорогу к фашизму?

Страна подошла к перекрестку: мир или вечная война. Мир означает создание палестинского государства и эвакуацию поселений, но генетический код сионизма требует аннексии всей исторической родины до реки Иордан и – прямого или косвенного – трансфера арабского населения. Большинство людей уклоняется от принятия решения под предлогом, что в любом случае «у нас нет партнера для переговоров», и поэтому мы обречены на вечную войну.

Демократия поражена прогрессирующим параличом, потому что разные секторы общества живут в разных мирах. Принадлежащие к светскому, национально-религиозному и ортодоксальному секторам получают совершенно разное образование. Их общая почва неизменно сокращается. Еще один разлом проходит между ашкеназийской общиной, восточными евреями, иммигрантами из бывшего Советского Союза и Эфиопии и арабскими жителями, чье отстранение от всех других постоянно растет.

Во второй раз в жизни я могу стать свидетелем крушения республики. Но это не перст судьбы. Израиль не ступает след в след за Германией тех дней, а 2010 год – не 1933-й. Израильское общество может еще вовремя протрезветь и мобилизовать свои демократические силы.

Но чтобы это произошло, оно должно очнуться от комы, понять, что происходит и к чему это ведет, выразить протест и противодействовать всеми доступными средствами (пока это еще возможно) накатившей волне фашизма.