МОЙ ЗНАКОМЫЙ из Варшавы рассказал мне о впечатлениях польского журналиста, впервые посетившего Израиль. Вернувшись, он сообщил в большом волнении: «Знаете, в Израиле, оказывается, тоже есть евреи!»

Для поляка еврей – это человек в длиннополом черном кафтане-лапсердаке с большой черной шляпой на голове. Почти в каждой сувенирной лавке в Польше можно увидеть такие статуэтки рядом с прочей классикой: шляхтичами, ремесленниками и землепашцами.

Что между израильтянами и евреями существует различие, лет пятьдесят назад никого бы не удивило. До образования Государства Израиль никаких разговоров о «еврейском государстве» здесь не было. На демонстрациях мы скандировали: «Свободу иммиграции! Да здравствует ивритское (Hebrew) государство». Во всех газетах и речах того времени использовали словосочетание «Ивритское Государство», и почти никогда – «еврейское» (Jewish).

В ШКОЛЕ мы обретали пламенную любовь к стране, ее языку и Библии (которую мы считали классикой ивритской литературы). С презрением, если не сказать резче, мы смотрели на еврейскую жизнь в диаспоре (всё это, конечно, до Холокоста).

В 1933 году я прожил полгода в легендарной сельской коммуне Нахалаль. Оказавшись там в первый раз, я разинул рот от изумления, глядя на здание общей трапезной, молочный завод и большую сельскохозяйственную школу для девушек (в которой единственным учеником мужского пола был Моше Даян). Из любопытства я спросил о синагоге, и мне показали на покосившуюся деревянную хибару. «Это для стариков», – сострадательно пояснил мне какой-то парнишка.

Невозможно понять происшедшего с тех пор, если не знать, что в то время почти все были уверены, что еврейская религия скоро отомрет вместе с привязавшимися к ней стариками. Несчастные старикашки! Если бы кто-то тогда напророчил, что в еврейском государстве религии будет принадлежать ведущая роль, его бы подняли на смех.

СИОНИЗМ, в числе прочего, был бунтом против иудейской веры. Он был рожден во грехе: грехе светского национализма, охватившего Европу после Французской революции.

Сионизм восставал против «галахи» (религиозного закона), запрещавшей евреям в большом числе «восходить» на святую землю. По сказанию, Бог изгнал евреев из этой страны в наказание за их грехи, и только Бог имеет право вернуть их обратно. Поэтому почти все авторитетные раввины – и хасиды, и их противники – прокляли основателей сионизма. (Излишне говорить, что эти проклятия – некоторые из них весьма сочные – в школьные учебники не попали).

На всех международных собраниях предшествовавших созданию государства, делегации ортодоксальных евреев выступали против делегаций сионистов.

Тем не менее, Бен-Гурион, не желавший надевать кипу даже на похоронах (атеисты в таких случаях в знак уважения к верующим обычно покрывают голову), решил, что целесообразно включить ортодоксов в правительственную коалицию. Поэтому он обещал освободить несколько сот учащихся иешив (религиозных семинарий) от службы в армии, оплачивая их учебу и содержание, и избавив их таким образом от необходимости трудиться ради хлеба насущного.

Последствия оказались непредвиденными: скромный жест разросся до чудовищных размеров. Сегодня уклонистами от военной службы можно было бы укомплектовать несколько дивизий. Сейчас они составляют 13% всех лиц призывного возраста. Более того, 65% ортодоксов мужского пола в Израиле вообще нигде не работают и живут за счет общества.

Ситуация абсурдная: государство оплачивает из своего бюджета существование нескольких сотен тысяч молодых людей, чтобы – избави Бог – им не пришлось трудиться. Оно предоставляет щедрые пособия, что позволяет им заводить большие семьи (от 5 до 15 детей), большинство из которых тоже не будут ни работать, ни служить в армии. Можно точно подсчитать, когда такая экономика рухнет вместе с государством всеобщего благосостояния и призывной «армией граждан».

Это – чисто израильское изобретение. В остальном мире ортодоксальные евреи трудятся, как и все прочие. Во время одной из наших поездок в Нью-Йорк мы решили купить фотоаппарат. Рахиль – профессиональный фотограф, и ей подсказали адрес крупнейшего фотомагазина в городе. Войдя в него, мы не могли поверить глазам: все сотрудники этого немалого предприятия торговли были ортодоксальными евреями – мужчинами, конечно – в традиционном одеянии. Тогда мы впервые в жизни увидели ортодоксов за работой.

Произошло и нечто забавное. У нас обоих были значки с флагами Израиля и Палестины. Когда Рахиль подошла к кассе, чтобы заплатить, кассир глянул на значок и, не поднимая на Рахиль глаз, спросил: «Чей это флаг?»

– Флаг Израиля, – ответила Рахиль.

– А тот, другой? – настаивал кассир.

– Это флаг Палестины, – ответила она.

Мужчина отвернулся, сплюнул на пол и трижды произнес: «Тьфу, тьфу, тьфу!»

ОРТОДОКСАЛЬНЫЙ лагерь в Израиле заглатывает всех, кто к нему приблизится. Например, он поглотил восточных евреев из исламских стран. (Их часто называют «сефардами», то есть «испанцами», хотя лишь небольшая их часть фактически является потомками евреев, изгнанных из Испании в 1492 году).

Сефардская религиозная традиция всегда была намного терпимей ашкеназийской. Она включила в себя учение Рабби Моше бен Маймона (Маймонида), который был врачом великого Саладина. Маймонид запретил религиозным студентам жить за счет своей учебы, и обязал их выходить в мир и работать. У сефардов есть собственные традиции, одеяния и символы.

Но вот, оказавшись в Израиле, они подчинись ашкеназам и восприняли их слепой фанатизм вместе с лапсердаками и меховыми шапками, появившимися в холодной Восточной Европе, где их носила нееврейская знать в прошлые века. Их сефардская партия «Шас» раболепствует перед ашкеназийскими ортодоксами, а их «духовный вождь», рабби Овадья Йосеф, пресмыкается перед восточно-европейскими «литваками», противниками хасидов.

На прошлой неделе случилось чудо: сефардский раввин Хаим Амсалем взбунтовался против Рабби Овадьи и его партии, потребовав вернуть сефардскую традицию терпимости. Его тут же отлучили.

В ПЕРВЫЕ дни государства ашкеназийские ортодоксы, хоть и придерживались крайних религиозных взглядов, в общенациональных делах вели себя сдержанно. Они отказывались праздновать День независимости сионистского государства и отдавать честь флагу Израиля – знамени сионистских еретиков, но вместе с тем выступали против националистических авантюр Давида Бен-Гуриона, Моше Даяна и Шимона Переса. Позднее они противились аннексии оккупированных территорий – но не из-за большой любви к миру, а из-за галахического постановления, запрещающего провоцировать гоев, потому что это может причинить евреям вред.

Строить поселения ортодоксов побуждал не идейный пыл, а исключительно необходимость обзавестись жильем для всё растущего числа своих потомков. Правительство же предоставляло им дешевые участки земли исключительно за «зеленой чертой». Сейчас крупнейшие поселения – Бейтар Иллит, Иммнуэль и Модиин Иллит – ортодоксальные. Последнее из них расположено на земле, которая была украдена у арабской деревни Билин.

ХОТЯ основной религиозный лагерь противостоял сионистскому движению, существовали небольшие группы раскольников, которые сионизм приняли, и обе стороны яростно ненавидели друг друга.

Благодаря солидной поддержке сионистского руководства, «национально-религиозный» лагерь в Израиле рос как на дрожжах. Бен-Гурион создал для них отдельную ветвь в системе образования, принимавшую с каждым годом всё более экстремистский характер, как и само национально-религиозное молодежное движение «Бней Аквиа». Члены одного поколения национально-религиозной общины становились наставниками следующего, что неизбежно подпитывало процесс радикализации. С началом оккупации это движение образовало «Гуш Эмуним» (Блок верных), ставший идейным ядром поселенческого движения. Теперь этот лагерь возглавляет раввин, чье учение сильно отдает фашизмом.

Ничего особенно опасного в этом не было бы, если бы противоборствующие религиозные ветви нейтрализовали друг друга, как это было 50 лет назад. Но случилось противоположное. Национал-религиозные группы становились всё радикальнее на религиозном поле, а ортодоксы – на националистическом. Сегодня обе ветви очень сблизились и образовали совместно ортодоксально-национально-религиозный блок.

Национально-религиозная молодежь с презрением относится к умеренной религиозности своих отцов и восхищается рвением ортодоксов. Молодежь из ортодоксальной ветви соблазняют националистические мелодии, тем отличаясь от своих отцов, для которых Израиль был лишь страной гоев и удобной кормушкой.

В основе обеих ветвей лежит иудейская религия израильского разлива. Она отличается от иудаизма диаспор как ортодоксального, так и реформистского направления. Следует отметить, что еврейская религия в Израиле – это мутация иудаизма: племенная, расистская, крайне националистическая и антидемократическая вера.

Сейчас существуют три религиозные системы образования: национал-религиозная; «независимая» – одна из ортодоксальных; и шасовская – «эль-Хамаян» («К истоку»). Все они финансируются государством на 100, если не больше, процентов. Различия между ними, в сравнении со сходством, невелики. Во всех школах ученикам преподают исключительно историю еврейского народа (основанную, разумеется, на религиозных мифах) и ничего не говорят об истории мира, о других народах и, само собою, о других религиях. «Коран» и «Новый Завет» – неприкасаемые исчадья зла.

Типичный выпускник этих образовательных систем усвоил, что евреи – избранный народ (и намного превосходящий другие), гои – злобные антисемиты, а Бог обещал нам эту страну, и никто другой не имеет права ни на пядь ее земли. Естественный вывод из этого, что «иноземцев» (имея в виду арабов, проживших здесь не менее тринадцати веков) нужно изгнать – если такое изгнание не создаст опасности для евреев.

C этой точки зрения нет никакой разницы между ортодоксами и национал-религиозными, между ашкеназами и сефардами. Глядя на «молодежь с холмов», терроризирующую арабов на оккупированных территориях, не увидишь среди них никаких различий: ни в одежде, ни в жестах, ни в лозунгах.

Источник этого зла, конечно, в первородном грехе Государства Израиль: в том, что религия в нем не отделена от государства, поскольку нация не отделена от религии. Лишь полное разделение того и другого спасет Израиль от абсолютного господства над ним этого религиозного мутанта.