Нацистский министр пропаганды доктор Йозеф Геббельс звонит из ада своему боссу Адольфу Гитлеру.

– Мой Фюрер! – взволновано восклицает он. – Из земного мира к нам пришло известие. Мы всё-таки шли по верному пути. Антисемитизм охватывает Европу!

– Приятная весть, – отвечает Фюрер. – Значит, теперь-то евреям конец!

– Не совсем так, мой Фюрер. Мы, кажется, взялись не за тех семитов. Наши наследники, новые нацисты, собираются извести арабов и всех других мусульман в Европе. – И с ухмылкой добавил: – Только им придется потруднее, мусульман-то гораздо больше...

– Но что же всё-таки с евреями? – потребовал объяснений Гитлер.

– Вы не поверите, мой Фюрер, только новые нацисты полюбили Израиль, а это еврейское государство – полюбило их.

Можно ли считать совершенное на прошлой неделе норвежским неонацистом зверство единичным случаем? Правые экстремисты по всей Европе и в США возглашают хором: «Он не из нас! Просто у одного типа крыша поехала! Свихнувшихся полно повсюду. Нельзя обвинять целый политический лагерь за поступок одного человека!»

Очень знакомо. Только когда мы слышали это раньше?

Ну, конечно же, сразу после убийства Ицхака Рабина.

Между бойней в Осло и убийством в Тель-Авиве нет никакой связи. А, может быть, всё же есть?

Несколько месяцев до убийства Рабина нарастала развязанная против него кампания ненависти. Израильские правые соревновались между собой, кто обидней всех изобразит его дьяволом.

На одной из демонстраций пронесли фотомонтаж, на котором Рабина нарядили в форму эсэсовца. Шествующие с гробом, на котором было написано «Рабин», могли видеть, как рукоплещет им с балкона Нетаньяху. Религиозные группы устроили средневековую кабалистическую церемонию, на которой приговорили Рабина к смерти. В ней приняли участия известные раввины. Со стороны правых и религиозных кругов не прозвучало ни одного предостерегающего голоса.

Убийцей действительно оказался одиночка, Игаль Амир, бывший поселенец, студент религиозного университета. Предполагают, что прежде, чем совершить свой поступок, он посоветовался, по меньшей мере, с одним высокопоставленным раввином. Как и ословский убийца Андерс Беринг Брейвик, он долго и тщательно планировал свою акацию и хладнокровно ее осуществил. Сообщников у него не было.

А, МОЖЕТ, были? Разве не сообщниками являлись все подстрекатели? Разве не несут ответственности все бессовестные демагоги, вроде Нетаньяху, которые надеялись прийти к власти на волне ненависти, страха и предрассудков?

Их расчеты оправдались. Менее чем через год после этого убийства Нетаньяху действительно пришел к власти. Сейчас в Израиле у руля правый лагерь, становящийся год от года, а теперь уже и от недели к неделе, всё радикальнее. Ведущую роль в нем играют откровенные фашисты.

И всё это – результат трех выстрелов фанатика-одиночки, искренне поверившего словам циничных демагогов.

Последнее предложение наших фашистов, прозвучавшее прямо из уст Авигдора Либермана, состоит в том, чтобы аннулировать важнейшее достижение Рабина: Ословские соглашения. Так что с Осло начали – и к Осло вернулись.

ВПЕРВЫЕ услышав об убийствах в Осло, я опасался, что преступниками могли оказаться мусульманские сумасброды. Это могло бы иметь ужасные последствия. И в самом деле, уже через несколько минут какая-то группка мусульманских болванов расхвасталась, то честь великого подвига принадлежит ей. К счастью, действительный убийца сдался на месте преступления.

Он – прототип нацистского антисемита новой волны. Он верит в превосходство белого человека и в христианский фундаментализм. Ненависть к демократии и европейский шовинизм смешаны в нем с отъявленной ненавистью к мусульманам.

Его вера пустила побеги по всей Европе. Небольшие радикальные группы ультраправых превращаются в динамичные политические партии, занимают места в парламентах и, то в одном месте, то в другом, начинают влиять на правительственные назначения. Страны, всегда представлявшиеся образцом политического здравомыслия, неожиданно порождают подстрекателей самого омерзительного толка, даже хуже американских «чаевников» – еще один росток нового «духа времени». Авигдор Либерман – это уже наш собственный вклад в славную всемирную лигу.

Еще одна общая особенность этих европейских и американских ультраправых групп – их восхищение Израилем. В своем 1500-страничном манифесте, над которым ословский убийца трудился долгое время, этому посвящен целый раздел. Он предлагает союз европейских крайне правых с Израилем. Израиль для него – форпост западной цивилизации в священной борьбе с варварским исламом. (Чем-то напоминает обещание Теодора Герцля, что будущее еврейское государство станет «форпостом западной культуры, преграждающим путь азиатскому варварству»).

Часть этих показных филосиониствующих и исламофобствующих групп, конечно, притворщики, пытающиеся скрыть таким образом свой неонацистский характер. Если вы испытываете склонность к евреям или к государству Израиль, то уже в силу этого вы не можете быть фашистом – это, кажется, неоспоримо? Еще как оспоримо! И всё же я полагаю, что большинство этих поклонников Израиля вполне искренни.

Израильтяне правового толка, которым эти группы выразили свою симпатию, утверждают, что если эти подстрекатели и разжигатели ненависти заигрывают с ними, то они тут ни при чем. На первый взгляд, справедливо. И все же нельзя не спросить себя, в чем причина такой симпатии? Чем израильские правые им так понравились? И не следует ли серьезно разобраться в себе самих?

Я ВПЕРВЫЕ осознал серьезность ситуации, когда кто-то из знакомых обратил мое внимание на немецкие антиисламские блоги.

Я был потрясен: излияния их авторов почти слово в слово повторяли диатрибы Йозефа Геббельса. Те же подстрекательские лозунги. Те же подлые намеки. То же очернительство и клевета. Лишь с одним небольшим отличием: теперь подрывают западную цивилизацию, совращают христианских девушек, строят заговор ради овладения миром уже не евреи, а арабы. Протоколы мудрецов из Мекки.

Через день после событий в Осло я включит английскую «Аль-Джазиру», один из лучших телевизионных каналов в мире, и увидел интересную программу. Целый час репортер задавал итальянским прохожим вопросы о мусульманах. Ответы оказались шокирующими.

Мечети нужно запретить: в них мусульмане замышляют свои преступления. Вообще-то, мечети вообще не нужны: хватит им коврика для молитвы. Мусульмане приехали в Италию, чтобы разрушить итальянскую культуру. Это паразиты, с которыми приходят наркотики, преступления и болезни. Их нужно вышибить отсюда всех – вплоть до последнего мужчины, женщины и ребенка.

Итальянцы всегда казались мне добродушными и веселыми людьми. Даже в годы Холокоста они проявили себя лучше, чем другие европейцы. Бенито Муссолини стал отъявленным антисемитом только под конец, когда попал в полную зависимость от Гитлера.

И вот к чему мы пришли. Через 66 лет поле того, как итальянские партизаны повесили Муссолини за ноги на миланской площади, в городах Италии и большинства (или пока только «многих») европейских стран буйно разрослась еще более отвратительная форма антисемитизма.

НЕЛЬЗЯ, разумеется, отрицать и реальной проблемы. Мусульмане в сложившейся ситуации не безвинны. Их собственное поведение делает их удобной мишенью. Как и евреев в свое время.

Европа в безвыходном положении. Ей нужны иностранцы – мусульмане и прочие – которые станут на нее работать, поддержат экономику, сохранят возможность выплачивать пенсии. Если все мусульмане завтра покинут Европу, вся общественная ткань Германии, Франции, Италии и многих других стран рассыплется.

И всё же многие европейцы приходят в смятение при виде этих «иностранцев», говорящих на непонятных языках, с непривычными манерами и в странной одежде. Они запрудили улицы их городов, меняют характер многих районов, открывают свои лавки, выдают замуж дочерей и конкурируют с ними во многих областях. Это уязвляет. Как однажды выразился немецкий министр: «Мы везли сюда рабочих, а оказалось, что мы привезли людей!»

Европейцев в определенной степени можно понять. Иммиграция принесла с собой реальные проблемы. Миграция с бедного юга на богатый север – явление 21-го века, результат вопиющего неравенства стран. Необходима всеевропейская иммиграционная политика, диалог с меньшинствами об их интеграции или мультикультурализме. Это будет непросто.

Но нахлынувший вал исламофобии выходит далеко за эти рамки, и подобно цунами грозит катастрофой.

МНОГИЕ исламофобствующие партии и группы напоминают мне об атмосфере в Германии в начале 1920-х годов, когда «народные» объединения и вооруженные отряды распространяли яд ненависти, и армейский шпион по имени Адольф Гитлер был увенчан первыми лаврами за антисемитские речи. Этим группам не придавали значения, считали их участников маргиналами и даже не вполне нормальными. Многие смеялись над Гитлером: клоуном с чаплинскими усиками.

Но за неудавшимся нацистским путчем 1923 года пришел 1933 год, когда нацисты взяли власть, 1939-ый, когда Гитлер развязал Вторую мировую войну, и 1942-ой, когда заработали газовые камеры.

Главное происходит в начале: когда политические приспособленцы видят, что могут внушить страх, а разжигание ненависти – простейший путь к богатству и власти, когда неудачники становятся националистами и религиозными фанатиками, когда нападения на беззащитные меньшинства становятся приемлемыми и законными, когда безобидные чудаки становятся чудовищами.

И кажется мне, что слышу я доносящийся к нам из ада торжествующий хохот доктора Геббельса.