ТЕПЕРЬ отвращение к Биньямину Нетаньяху испытывают все. Почти в той же степени, как и к его сующей во всё нос супруге Сарэле.

Шесть недель назад Нетаньяху стал великим победителем. Вопреки всем опросам, он одержал в последний момент поразительную победу, получив 30 мест в 120-местном Кнессете и оставив далеко позади "Аводу", переименованную в "Сионистский лагерь".

Дополнительные места достались ему не от "левых", а от его ближайших соперников – "правых" партий.

И всё же это был огромный личный триумф. Нетаньяху оказался на верху своего мира. Сарэле сияла. У Нетаньяху не осталось никаких сомнений, что он – хозяин положения, и может всё расставить по своему желанию.

Но на этой неделе его ждало возмездие. В самый последний день срока, определенного законом для формирования правительства, он был близок к отчаянию.

ДРЕВНЕЕ еврейское речение излагает суть: "Кого мы назовем героем? Того, кто сделал врага другом ".

В этом смысле Нетаньяху антигерой. У него особый дар превращать друзей во врагов. И Сарэле ему в этом незаменимая помощница.

Уинстон Черчилль однажды дал совет, что победителю в момент торжества нужно быть великодушным. Великодушие, однако, не входит в число заметных добродетелей Нетаньяху. Он дал ясно понять, что теперь главный он, и только он.

Сразу же после выборов Нетаньяху заявил, что следующее правительство будет узкой коалицией ортодоксальных и крайне правых партий, которое, наконец, сможет сделать то, чего он давно желает: положит конец вздорной болтовне о двух государствах, кастрирует Верховный Суд, заткнет рот СМИ и еще многое.

Всё шло как нельзя лучше. Президент Государства предложил Нетаньяху сформировать новое правительство, коалиционные переговоры проходили гладко, и вырисовывались четкие контуры коалиции: "Ликуд", ашкеназийская ортодоксальная партия Торы, ортодоксальная партия восточных евреев "Шас", новая партия экономических реформ Моше Кахлона, национально-религиозная партия Нафтали Беннета и ультраправая партия Авигдора Либермана. Вместе: удобные 67 из 120 мест в Кнессете.

Руководители партий могут, не любя друг друга, входить в коалиции. Любить друг друга они не обязаны, но сидеть в одном правительстве, ненавидя и презирая друг друга, очень неудобно.

ПЕРВЫМ бросил бомбу Авигдор Либерман.

Либермана не считают "настоящим" израильтянином. У него другая внешность, он говорит с сильным иностранным акцентом, и его ум, похоже, направлен в другую сторону. Хотя он переселился в Израиль несколько десятилетий назад, его всё еще считают "русским". Фактически, он прибыл сюда из Советской Молдавии.

Есть приписываемая Сталину фраза: "Месть – это блюдо, которое нужно подавать холодным". В этот вторник, за 48 часов до конца определенного законом срока на формирование нового правительства, Либерман сбросил свою бомбу.

В результате выборов представленность его партии в Кнессете сократилась более чем вдвое: до 6 мест. Несмотря на это, Нетаньяху заверил его, что он сможет сохранить свой пост министра иностранных дел: уступка довольно мелкая, поскольку Нетаньяху принимает все важные внешнеполитические решения сам.

И вдруг, безо всякой провокации, Либерман созывает пресс-конференцию и делает на ней свое знаменательное заявление: к новому правительству он не присоединится.

Почему же? Ведь личные требования Либермана были удовлетворены. Его предлоги были, очевидно, надуманные. Например, он настаивал на смертной казни для "террористов", против чего возражали все службы безопасности, считавшие (вполне справедливо), что создание категории мучеников, идея неразумная. Либерман также хотел отправлять в тюрьму ортодоксальных молодых людей, отказавшихся служить в армии – странное требование к правительству, в котором ортодоксы играют главную роль. И так далее.

Было ясно, что это откровенный акт мести. Очевидно, Либерман принял это решение с самого начала, но держал его в тайне до последнего момента, когда у Нетаньяху уже не оставалось времени, чтобы изменить состав правительства, например, пригласив в него "Аводу".

Да, месть действительно была подана холодной.

НО И БЕЗ шести членов партии Либермана у Нетаньяху оставалось большинство из 61члена коалиции – как раз столько, чтобы иметь возможность представить правительство и получить вотум доверия. Именно, что "как раз столько".

Правительство из 61 члена коалиции – это нескончаемый кошмар. Не пожелал бы его и худшему врагу.

В таком случае ни один из членов коалиционных партий не может уехать за границу из опасения внезапного внесения оппозицией вотума недоверия. Для израильтян такая участь хуже смерти. Единственная возможность для коалиционного депутата съездить в Париж возникнет, только если он договорится с членом оппозиции, которому захочется побывать, например, в Лас-Вегасе. Как говорится, рука руку моет.

Но что много хуже для Нетаньяху: в коалиции из 61 члена "каждый сукин сын становится царем". Каждый может наложить вето на представленный правительством законопроект; или дать пройти законопроекту оппозиции; или не присутствовать на важном голосовании.

В любой день может возникнуть шантаж любого рода. Нетаньяху вынужден будет удовлетворять любую прихоть парламентариев. Такой муки не придумали даже в греческих мифах.

ПЕРВЫЙ пример был дан в первый же день после бомбы Либермана.

Беннет, еще не подписавший коалиционное соглашение, понял, что без него Нетаньяху правительство не сформирует. Он напряг свой ум в размышлениях, как воспользоваться ситуацией и получить больше, чем ему уже обещано (а заодно и унизить Нетаньяху). Он потребовал назначить Аелет Шакед министром юстиции.

Шакед – королева красоты нового Кнессета, в 38 лет сохранившая девичий вид. Имя у нее тоже красивое: "Аелет" – это газель, а "Шакед" – миндаль.

Ее мать – левая учительница, а отец, выходец из Ирака, был членом правого центрального комитета "Ликуда". Аелет пошла по стопам отца.

Миндалеокая газель преуспела в неукротимой ненависти, которую испытывает к арабам, левым, гомосексуалистам и беженцам. Она неутомима в составлении множества крайне правых законопроектов. В их числе чудовищный законопроект, в котором сказано, что "еврейский характер" Израиля важнее демократии и основных законов. Акции против несчастных беженцев из Судана и Эритреи, которым каким-то образом удалось достичь Израиля, лишь часть ее неутомимых трудов. Хотя она стала № 2 в религиозной партии, сама она ни сколько не религиозна.

Отношения между ней и Беннетом завязались во время работы в канцелярии Нетаньяху, когда тот находился в оппозиции. Оба, однако, возненавидели ничего не забывающую и не прощающую Сарэле. Кстати, то же произошло и с Либерманом, когда-то возглавлявшем канцелярию Нетаньяху.

И вот настал день расплаты. Во время долгих переговоров Нетаньяху терзал Беннета, заставляя его каждый день покрываться потом. После дезертирства Либермана Беннет воспользовался случаем и выдвинул новые условия присоединения к коалиции: Шакед должна получить пост министра юстиции.

Не имея никакой практической альтернативы, Нетаньяху уступил откровенному шантажу.

Теперь газель ведает Верховным судом, к которому испытывает глубокое отвращение. Ей предстоит выбрать следующего генерального прокурора (которого в Израиле называют "юридическим советником") и членов комитета по назначению судей. Она также руководит министерским комитетом, решающим, какие законопроекты правительство представит Кнессету, а какие – нет.

Не слишком радужная перспектива для Единственной Демократии на Ближнем Востоке.

НЕТАНЬЯХУ достаточно искушен, чтобы не понимать, что долго править этой шаткой коалицией ему не удастся. В ближайшем будущем ему нужен хотя бы еще один партнер. Но где он его найдет? Арабская партия, разумеется, исключается. И "Мерец" тоже. И Яир Лапид, просто потому что ни один ортодокс не сядет рядом с ним в правительстве. Поэтому остается только "Авода" ("Сионистский лагерь").

Я, честно говоря, думаю, что Герцог ухватился бы за такую возможность. Теперь ему должно быть понятно, что он – не народный трибун, призванный привести свою партию к власти. Форм Аполлона и красноречия Нетаньяху у него нет. Он никогда не выдвигал оригинальных идей и не возглавлял успешных протестов.

Кроме того, "Авода" никогда не преуспела в оппозиции. 45 лет подряд, до и после образования государства, она оставалась у власти. Но в качестве оппозиции она, как и "Бужи" Герцог, проявила себя жалко.

Присоединиться к правительству Нетаньяху на несколько месяцев было бы для Герцога идеальной возможностью. Предлогов будет достаточно: по крайней мере, раз в месяц у нас возникает Чрезвычайная Ситуация, требующая создания Правительства Национального Единства. Маленькая война, осложнения в ООН и т.п. (Хотя Джон Керри дал на этой неделе интервью израильскому ТВ, ставшее шедевром унизительного пресмыкательства).

Заполучить Герцога будет не просто. "Авода" – не монолит. Многие из ее функционеров не в восторге от Герцога, считают Беннета фашистом, а Нетаньяху – неисправимым лжецом и обманщиком. Но соблазн оказаться в правительстве так силен, а министерские кресла так уютны...

Могу поспорить: великий выживальщик Нетаньяху выживет и на этот раз.