ПАРУ дней назад я наткнулся на великолепный английский фильм: "Testament of Youth" ("Заветы юности", "Воспоминания о будущем"), основанный на воспоминаниях Веры Бриттен (Vera Brittain)

Вера рассказывает свою историю английской девушки, которая выросла в семье, не знавшей горя и забот, но Первая мировая война положила конец этому раю. Ее брат, друзья и жених погибли один за другим во фронтовых болотах Франции. Она добровольно отправилась медицинской сестрой на фронт, где через ее руки прошли сотни раненых и погибших. Нежная деревенская девушка стала закаленной стойкой женщиной.

Самое сильное впечатление на меня произвела сцена, когда ее направили в барак, полный раненых немцев. Умирает немецкий офицер, не первой молодости. В бреду он видит свою возлюбленную, хватает за руки Веру и шепчет: "Это ты, Клара?", а Вера отвечает ему по-немецки: "Ich bin hier" ("Я здесь"). Немец умирает со счастливой улыбкой на устах.

Сразу же после войны английская толпа требует мира и отмщения. Вера выходит на сцену и рассказывает о том, что ей пришлось пережить. Толпа замолкает.

ЭТОТ ФИЛЬМ вернул меня к делу Элора Азариа, солдата, который убил участвовавшего в нападении на пост тяжело раненного араба, беспомощно лежавшего на земле. Военный суд заклеймил действия Азариа, но вынес смехотворно мягкий приговор в полтора года заключения. Его адвокат, ищущий популярности, заявил апелляцию.

Убийство раненого или захваченного в плен противника – военное преступление. Почему?

Многим это непонятно: ведь война – царство смертей и разрушения. Солдаты получают награды за убийство. Почему же вдруг сочли преступлением убийство раненого врага? Как можно говорить о законах войны, когда сама война является нарушением всех законов? Армия учит своих солдат убивать – как же она может требовать от них милосердия?

Война присуща человечеству с его ранних дней, начиная с первобытного племени, защищавшего свои скудные ресурсы пропитания от хищных соседей. Соседей убивали, а ресурсы становились добычей.

Пределы опустошениям, которые приносит война, были установлены в ходе одного из самых страшных конфликтов в истории – Тридцатилетней войны (1618-1648). Главным полем ее сражений стала Германия – равнинная страна в центре Европы, не имевшая защищающих ее границ. Зарубежные армии вторгались со всех сторон и сражались между собой за ее куски. Армии разоряли целые города, убивали, насиловали и грабили.

Эта война началась как религиозная, но стала войной за территории и добычу.

Погибли миллионы людей. Две трети Германии были опустошены, треть населения – уничтожена. Одним из результатов стало то, что германцы, не имевшие естественных защищающих границ в виде морей и гор, создали свою искусственную границу: мощную армию. Это стало началом германского милитаризма, достигшего своей вершины в нацистском безумии.

СТАВ свидетелями зверств Тридцатилетней войны, гуманисты задумались над возможностью ограничить средства войны и создать основы международного права. Выдающимся поборником этой идеи стал голландец Хьюго де Грут ("Гроций"), заложивший основы правил ведения войны.

Как можно ограничить войну? Как может оружие быть "чистым", если само его назначение – убивать и разрушать? Гроций исходил из простого принципа: ничто не может ограничить средства и способы, необходимые для достижения победы в войне. Ни одна армия не согласится на такие ограничения.

Но на войне творятся ужасные вещи, не имеющие никакого отношения к одержанию победы. Убийство гражданских лиц, пленных и раненых не приближает победу. Сохранение их жизней – благо для всех участников. Если я сохраню жизни пленных солдат вражеской армии, а противник сохранит жизни моих солдат, попавших в плен, в выигрыше будут все.

Поэтому современные законы войны не только нравственны и гуманны, но разумны. Все цивилизованные нации их признаю'т, а их нарушение – преступно.

В начале закон, запрещавший убивать пленных и раненных, распространялся только на солдат в военной форме. Но в следующих поколениях различие между солдатами в форме и сражающимися гражданскими лицами всё более стиралось. Вооруженные формирования, партизаны, сражающееся подполье и террористы стали частью признанных средств ведения войны. Международное право было распространено и на них.

(В чем состоит различие между террористом и борцом за свободу? Я горжусь тем, что давно открыл единственную научную формулу: "Борцы за свободу на моей стороне, а террористы – на другой).

Так мы вернулись в Элору Азариа. Убийство раненого и нейтрализованного вражеского "террориста" – ни что иное как военное преступление. Раненых "террористов" нужно лечить. Они больше не враги, а просто получившие ранение люди. Как тот умирающий немец в фильме.

САРА НЕТАНЬЯХУ, весьма непопулярная жена нашего Премьер-министра, недавно сказала в интервью: "Я верю, что израильская армия – самая моральная армия в мире!"

Она лишь процитировала израильский символ веры, бесконечно повторяемый во всех израильских СМИ, школах и речах политиков.

Могут подумать, что" нравственная армия" – это оксюморон. Армии безнравственны по самой своей природе. Они существуют для того, чтобы вести войну, а война в своей основе безнравственна.

Можно удивляться, как война выжила в течение тысячелетий. Человечество достигло огромных успехов во всех областях деятельности, но войны остаются. Представляется, что они слишком глубоко укоренены в человеческой природе и обществе.

Если два человека поссорились, у них нет права убить друг друга. Они должны пойти в суд и согласиться с вынесенным решением, в основе которого принятый всеми закон. Здравый смысл подсказывает, что такой же принцип должен применяться и к нациям. Если между двумя странами возникает спор, они должны обратиться в международный суд и согласиться с его решением.

Какой срок отделяет нас от этого? Века? Тысячелетия? Вечность?

В 17-ом веке войну вели наемники, которые сражались из-за добычи. Полки иногда меняли стороны на поле боя. Солдатам нужен был грабеж. "Магдебургский мешок" – разграбление Магдебурга в ходе Тридцатилетней войны – запечатлен в истории Германии, и о нем помнят по сей день Это была оргия грабежа, убийств и насилия в городе к западу от Берлина.

Еще через век войну стали вести профессиональные национальные армии, и она стала несколько более цивилизованной. В войнах Людовика XVI и Фридриха Великого гражданское население почти не страдало.

C Французской революцией появились современные массовые армии. Всеобщая воинская обязанность стала правилом, которое всё еще действует в Израиле и некоторых других странах.

Призыв означает, что все служат плечом к плечу: хорошие и плохие, люди нормальные и растленные. Я видел как образованные сынки из "хороших семейств" совершали ужасные военные преступления. Когда я встречал их через несколько лет, это были законопослушные граждане, гордые отцы семейств.

По моим личным наблюдениям, если в обычном взводе найдется несколько морально стойких солдат, которым противостоит кучка "гнилых яблок", а большая часть – где-то посередине, есть шанс, что тон будут задавать лучшие.

Но есть также вероятность, что лучшие уподобятся остальным, и мораль всего подразделения опустится. Это один из веских аргументов в пользу отказа от военной службы по нравственным соображениям

(Должен признаться, что у меня нет четкой позиции в этом отношении. С одной стороны, я хотел бы, чтобы морально устойчивые юноши и девушки шли служить и влияли на свои подразделения, а с другой – я глубоко симпатизирую тем, кто следует голосу своей совести, и платит за это).

Когда я вижу солдата, который хладнокровно стреляет в раненого противника, я спрашиваю себя: Кто его родители? В каком доме он вырос? Кто его командиры?

Основная вина должна лечь на офицеров, от командира роты до командующего фронтом. В армии основная ответственность всегда ложится на командиров. Всё зависит от того, какие моральные нормы они внушают своим подчиненным. И я всегда прежде всего виню их.

В самом начале этого дела я предложил вынести Азариа суровый приговор с длительным лишением свободы, чтобы это стало примером для всех. Затем я бы простил его, но только при условии, что он публично призна'ет свою вину и попросит прощения. До сих пор он отказывался это сделать и купается в лучах славы героя, каким он стал в глазах части населения. Как и его родители, которые, очевидно, рады оказаться в центре общественного внимания.

ТАК насколько моральна израильская армия?

Еще до создания Государства Израиль, подпольная военизированная организация, ставшая ее основой ("Хагана"), гордилась высоким уровнем своей нравственности. Тогда девизом была "Чистота Еврейского Оружия" Этот девиз был верен тогда и остается таким теперь, но он породил веру в "Самую Моральную Армию в Мире".

Моральной армии в действительности не существует. В этом мире армии, к сожалению, необходимы, а их мораль всегда остается под вопросом.

Если бы я взялся определять место нашей армии, я предположил бы, что ее мораль выше русской и ниже, например, шведской армии.

Но самая моральная армия та, которая не воюет.