Иерусалим гудит, как улей. Роятся в нем новые идеи. Ярчайшие умы нашего политического сословия бьются над загадкой арабской революции, меняющей мир вокруг нас.

Вот последний урожай новейших умопомрачительных идей.

Министр обороны Эхуд Барак объявил, что попросит у США еще 20 миллиардов долларов на истребители новейших образцов, и на ракетные катера, и на подлодки, и на бронетранспортеры и, и…

Премьер-министр Биньямин Нетаньяху снялся в окружении солдаток – прямо как Каддафи в былые дни – глядя в даль за реку Иордан и заявляя во всеуслышание, что израильская армия никогда ни за что из Иорданской долины не уйдет. Он считает, что без этой оккупированной полоски земли в качестве «границы безопасности» – Израилю конец.

Мысль стара, как и сама оккупация. Об этом шла речь еще в плане Аллона, предполагавшем окружение Западного берега израильской территорией. Кстати, отец этого плана Игаль Аллон был также и лидером киббуцного движения, а Иорданская долина – ровная, хорошо орошаемая и тогда еще малонаселенная – представлялась ему идеальным местом для новых киббуцов

Но времена переменились. Когда шла война 1948 года, на которой Аллон был легендарным командиром, ракеты никому и в голову не приходили. Сейчас запущенная из-за Иордана ракета запросто достигнет Тель-Авива. Когда Нетаньяху заявляет, что Иорданская долина нам нужна, чтобы не дать арабам доставлять ракеты на Западный берег, он слегка отстал от времени.

Когда политики смело смотрят в лицо нового мира, армия от них не отстает. На этой неделе несколько комдивов заявили, что они готовятся к «ненасильственным массовым выступлениям на Западном берегу», подобным состоявшимся на площади Тахрир. В войсках проведены учения, средства для подавления мятежей в наличии. Наша доблестная армия готовится к еще одной колониальной полицейской операции.

Для усиления интеллектуальной мощи своего руководства Нетаньяху мобилизовал недюжинный ум: начальником Национального совета безопасности он назначил генерала Яакова Амидора. Амидор – самый высокий армейский чин при кипе – никогда не скрывал своих сверх-ультра-националистических взглядов, включая полное несогласие с созданием палестинского государства и миром вообще. Он тот самый офицер, который недавно одобрительно сказал, что в некоторых армиях солдату, не поднявшемуся на штурм вражеской позиции, «пускают пулю в голову».

И ничуть не удивительно, что на этой неделе Нетаньяху пригласил войти в правительство партию «Ихуд леуми» (Национальное единство), включающую откровенно фашистские элементы. Партия отказалась: Нетаньяху недостаточно радикален для нее.

Между тем, десяток политиков при высокой должности, начиная с Авигдора Либермана, стали сдувать пыль с дохлых планов «промежуточных соглашений» – залежалый товар, тщетно ждущий покупателя.

В общем, политические карлики оказались перед лицом новой революционной реальности, которую они не в состоянии ни постичь, и с которой не могут совладать. (Я ничуть не хочу оскорбить настоящих карликов, которые по уму не уступают другим людям).

C ТАКИМ букетом лидеров утопично было бы спрашивать, что мы можем и должны сделать, чтобы приспособиться к новой геополитической реальности.

Допустив, что арабский мир или значительная его часть двинулся по пути демократии и общественного прогресса, как это движение отразится на нашем будущем?

Сумеем ли мы проложить мосты к таким прогрессивным многопартийным обществам? Сможем ли мы убедить их принять нас как законную составляющую этого региона? Сможем ли мы принять участие в политическом и экономическом становлении «Нового Ближнего Востока»?

Я полагаю, что сможем. Но абсолютное и непреложное предварительное условие состоит в заключении мира с палестинским народом.

Однако все израильские верхи неколебимо убеждены в его невозможности. И они совершенно правы: пока они находятся у власти, это действительно невозможно. Но изменится ли ситуация при другом руководстве?

Если обе стороны – и в огромной степени это зависит от Израиля как стороны несравненно более сильной – действительно хотят мира, им стоит лишь попросить о нем. Все требования ясны и давно изложены. Их обсуждают без конца. Точки компромисса четко обозначены, и для улаживания частностей потребуется лишь несколько недель. Границы, Иерусалим, поселения, беженцы, вода, безопасность – все решения по этим вопросам нам известны. (Я и другие неоднократно приводили их). Недостает лишь политической воли.

Мирный договор – подписанный Организацией освобождения Палестины (ООП), ратифицированный на всенародном референдуме и принятый ХАМАСом – коренным образом изменит общее отношение арабских народов к Израилю.

Это не только вопрос формы – он уходит глубоко к основам национального создания. Ни одно из продолжающихся восстаний в разных арабских странах не является по своему характеру антиизраильским. Нигде арабские массы не требуют войны. Сама идея войны противоречит их главным надеждам: на общественный прогресс, свободу, достойный жизненный уровень.

Но пока продолжается оккупация палестинской территории, арабские массы будут отвергать примирение с Израилем. Каково бы ни было отношение того или иного арабского народа к палестинцам, все они ощущают себя нравственно обязанными помочь освобождению своих соплеменников. Как однажды сказал мне один из египетских лидеров: «Они наши бедные родственники, а мы не оставляем наших родственников в беде. Для нас это дело чести».

Поэтому израильский вопрос всплывёт на любых свободных выборах в арабских странах, и любая партия будет считать осуждение Израиля своим долгом.

ОДИН ИЗ ДОВОДОВ против мира, бесконечно повторяемых нашей официальной пропагандой, состоит в том, что ХАМАС никогда не примет мира. Призрак победы исламистских движений при демократических выборах в других странах – подобной победе ХАМАСа в Палестине – изображается как смертельная опасность.

Нелишне, прежде всего, напомнить, что ХАМАС был успешно сотворен Израилем.

В первые десятилетия оккупации военные губернаторы запрещали любую политическую деятельность палестинцев, даже тех из них, кто выступал за мир с Израилем. Активистов отправляли в тюрьму, но было одно исключение: исламисты. Не только из-за невозможности запретить им собираться в мечетях – единственное разрешенное для них место общественных собраний – военным губернаторам предлагали оказывать поддержку исламистским организациям как противовесу ООП, которую тогда считали главным врагом. ООП была и остается нерелигиозной организацией, и многие христиане сыграли в ней важную роль.

Идея, конечно, была дурацкая, но весьма характерная для близорукости наших политических и военных лидеров в том, что касается арабских дел. Когда разразилась первая интифада, исламистское движение трансформировалось в ХАМАС («Исламское движение сопротивления») и включилось в борьбу.

Появление Хизбаллы тоже было результатом действий Израиля. Когда Израиль вторгся в Ливан, чтобы уничтожить мини-государство ООП на юге страны, он создал вакуум, который вскоре был заполнен новообразованной «Шиитской Партией Бога», Хизбаллой.

И ХАМАС, и Хизбалла стремятся прийти к власти в своих странах: в этом их главная цель. Их противостояние Израилю – скорее средство, чем цель. Когда будет заключен мир, их энергия обратиться на борьбу за завоевание власти в собственных странах.

Примет ли ХАМАС мирное соглашение? Косвенным образом он об этом уже заявил: если Палестинская администрация заключит мир, и если мирное соглашение будет ратифицировано на палестинском референдуме, ХАМАС примет его как выражение воли народа. То же относится и ко всем исламистским движениям в разных арабских странах, за исключением Аль-Каиды и подобных ей, которые не являются политическими партиями, образованными на национальной основе, а международными организациями заговорщиков.

При мирном договоре, который будет охотно принят палестинцами как осуществление их национальных чаяний, вмешательство других арабских стран окажется излишним, если не нелепым. Хизбалла, «Мусульманское братство» в Египте и другие подобные национальные религиозные организации будут заняты борьбой за власть в новых демократических структурах.

При устранении этого препятствия, Израиль будет рассматриваться арабскими массами таким, каким он станет в тот момент. Мы получим исторический шанс принять участие в реформировании нашего региона, и судить о нас будут по нашим делам.

Более 50 лет назад тогдашний наследный принц Марокко Мулай Хасан, ставший впоследствии королем Хасаном II, сделал историческое предложение: пригласить Израиль в Лигу арабских государств. В то время идея представлялась заумной, и о ней вскоре забыли (все, кроме самого короля, который напомнил мне о ней в ходе тайной встречи в 1981 году).

Сейчас, когда уже просматривается новый арабский мир, эта утопическая идея становится, возможно, куда более реалистичной. Действительно, при заключении мира со свободным и независимым государством Палестина, которое станет полноправным членом ООН, реформирование региональной структуры, включающей Израиль, а также, возможно, Турцию и со временем Иран, станет реальностью.

Через одно-два поколения от Марракеша до Мосула и от Хайфы до Адена возникнет процветающий регион с открытыми границами, оживленной торговлей и экономическим сотрудничеством. Это одна из возможностей, которые открывают теперешние бурные события.

Но такое развитие потребует, разумеется, полного пересмотра наших основных принципов, часть которых стара, как и сам сионизм.

Этого не произойдет, пока нашу политическую и интеллектуальную жизнь будут определять Нетаньяху, Барак, Эли Ишай, Ципи Ливни, Шимон Перес и им подобные. Вся эта труппа карликов должна уйти со сцены.

Может ли это произойти? Произойдет ли это? «Реалисты» покачивают головами. Точно также, как покачивали ими, когда перед тем, как немцы опрокинули разделявшую их стену, или перед тем как Ельцин взобрался на танк, или американцы избрали чернокожего президента со средним именем «Хусейн».