НА ЭТОЙ неделе произошло очень важное событие в месте для этого самом неожиданном: в Кнессете.

Рассматривались три законопроекта: один хуже другого.

Первый был об «изменении системы власти» с основным пунктом о повышении «электорального барьера», то есть того минимума, который должен набрать избирательный список, чтобы пройти в Кнессет – с 2% до 3,25%. Его очевидная цель – исключить три списка арабских избирателей, не дотягивавших до этого уровня.

Вторым был закон о «равном распределении бремени». Его объявленной целью было обязать тысячи молодых ортодоксов пройти службу в армии, от чего они были до сих пор освобождены. Практически этот закон избавляет их от службы еще на четыре года. Израильтяне называют его «израблефом».

Третий касался мирного урегулирования – точнее, его отсутствия. В нем говорится, что любой отказ от территории, контролируемой в настоящее время Израилем, должен быть подтвержден на референдуме. Никакие референдумы в Израиле до сих пор не проводились. Закон распространяется на любые территориальные изменения, сколь бы малы они ни были.

Какова же связь между этими тремя законопроектами? Никакой, кроме того, что они напечатаны на бумаге. Однако, каждый из них неприемлем, по меньшей мере, для одной из шести партий, поддерживающих правительство, что делало его принятие невозможным.

Чтобы добиться их принятия, правительственной коалиции пришлось пойти на драконовскую меру: голосовать за все три закона нужно было вместе: один после другого.

Такого в Кнессете прежде никогда не было. Еще один пример грубеющей толстокожести правых в Кнессете, уже ставшей его отличительной чертой.

ЗАЩИЩАЯСЬ, оппозиционные партии также пошли на беспрецедентный в Израиле шаг: они объявили бойкот пленарному заседанию. Ни один из членов оппозиции не присутствовал при обсуждении этих законопроектов и голосовании по ним. Они собрали «альтернативное пленарное заседание», на котором провели оживленную дискуссию.

Оппозиция включает разные элементы, которые обычно не сотрудничают между собой:

Две левые сионистские партии: "Авода" и "Мерец".

Две ортодоксальные религиозные партии: «Еврейство Торы» (состоящее из двух фракций) и партия восточных ортодоксальных евреев, «Шас».

Есть также три арабские партии: националистическая партия «Балад», умеренная исламская партия и коммунистическая партия, включающая также небольшую еврейскую составляющую.

Все эти разные политические группировки собрались, чтобы выразить возмущение диктаторскими мерами «правых». Их беспрецедентный бойкот голосования в Кнессете подчеркнул серьезность парламентского кризиса, хотя и не предотвратил принятия законов.

Ажиотаж СМИ по поводу этого кризиса вскрыл, однако, гораздо более серьезный аспект, который может существенно повлиять на всё будущее Израиля.

ВСЕ ТРИ израильские телевизионные канала уделили лишь несколько минут тому, что происходило на пленарном заседании Кнессета, сосредоточившись на более интересных моментах альтернативного.

Показали, например, как лидер «Шас», Арье Дери, потерся головой с видным депутатом от «Аводы». Это было больше, чем выражение расположености. Это было политическое заявление.

C первого дня образования государства Израиль целых 29 лет без перерыва страной правила «Авода» в тесном сотрудничестве с религиозными еврейскими партиями. (До этого та же коалиция «правила» еврейкой общиной в Палестине с 1933 года).

Исторический поворот 1977 года, в результате которого к власти пришел «Ликуд» произошел, когда религиозные партии отвернулись от «Аводы» и вошли в новую «правую» коалицию с Менахемом Бегиным. Это был не просто политический маневр, а тектонический сдвиг, изменивший ландшафт Израиля.

C тех пор Израилем (с короткими перерывами) правила право-религиозная коалиция. Она казалась несокрушимой, а Израиль был обречен на мрачное будущее апартеида, оккупации и поселений.

И это казалось естественным. Иудейская религия утверждает, что сам Бог обетовал всю Израильскую Землю израэлитам. В религиозных школах преподается исключительно иудоцентрический взгляд на мир, пренебрегающий правами других. Продукты такого образования, по-видимому, становятся естественными союзниками ликудовской теории обладания всей Эрец Исраэль – Землей Израильской.

Последние события показывают, что это может быть и не так, что ортодоксальные сионисты могут пожать руку светским сионистам и – поверить невозможно – даже арабам.

Это обратило внимание на разрыв между ортодоксами, чей иудаизм был религией старого штетла и религиозными сионистами-националистами, чей иудаизм представлял собой племенную смесь крови и земли. Ортодоксы не противопоставляют иудаизм миру. Напротив, для них мир и хорошее обращение с чужеземцами заповеданы Богом.

Если эта треугольная светско-ортодоксально-арабская идиллия сохранится, она может знаменовать новый политический поворот, окончание начавшейся в 1977 году эры.

ЧТОБЫ понять происходящее, нужно осознать важность Понимания, Понимания других.

Ортодоксальная община – это отдельный сектор Израиля, во многом сходный с арабским, и, возможно, еще более изолированный. Они отличаются от обычных израильтян почти во всём: культурой, исторической ориентацией, языком (многие из них говорят на идише), одеждой, даже языком тела. Они подобны аманитам в США – но, в отличие от них, составляют примерно 15% населения.

Теперешний кризис вызван не их неприятием армейской службы или сионистской идеологии – он гораздо глубже. Их главная задача сберечься во всё более враждебном к ним окружении. Они должны сохранять полный контроль над своими сыновьями и дочерями от рождения до смерти, не позволяя им вступить в контакт с неортодоксами на любом этапе жизненного пути. Поэтому они не могут поступать в обычные школы, проходить военную службу, выполнять обычные работы, жить в светском окружении. Они не могут есть в неортодоксальном обществе или – Боже упаси! – встречаться со светскими людьми противоположного пола. Полная изоляция – рецепт их выживания.

Израильские правые с их застывшим мировоззрением, в центре которого они сами, совершенно неспособны это понять, как неспособны они понять и представления арабских граждан. Да ну их к черту! С какой стати еврейская мама в Израиле должна проводить бессонные ночи в тревоге за своего сына-солдата, когда эти сачки наслаждаются жизнью?

Для ортодоксального юноши так же непредставимо, что он может бросить изучение Торы, как для арабского парня, что он будет стрелять в своих палестинских братьев.

Армейское командование, кстати, не хотело бы иметь ни тех, ни других. Они вздрагивают от одной мысли, что им придется обучать и вооружать молодых арабов, за исключением немногих добровольцев из бедуинов и друзов. Их страшит необходимость принять на службу тысячи ортодоксов, которым придется строить отдельные лагеря, чтобы они не соприкоснулись – даже взглядом – с девушками. Не говоря уже о синагогах, ритуальных банях, особой кошерной пище и особых раввинах, которые будут вправе отменить любой приказ простого офицера.

Но ни один армейский офицер не осмелится сказать это открыто. Традиционное сионистское мировоззрение этого не допускает. Ведь наша армия – это армия граждан. В ней нет дискриминации, в ней все равны в исполнении священного долга по защите родины.

Поэтому десятилетия прибегают к самообману, используя всякие юридические хитрости. Но страна подошла к этой проблеме вплотную.

Я думаю, что нужно взглянуть правде в глаза: ортодоксы (и арабские граждане) – это особые меньшинства, которые должны получить особый статус. Существующая ситуация должна быть узаконена без недомолвок и уловок. Ортодоксы (и арабы) должны получить законное освобождение от службы. Возможно, наша армия должна последовать западным стандартам и полностью стать профессиональной армией добровольцев.

НО ЭТО к слову. Главный вопрос:

Возможно ли возрождение некогда существовавшего союза левых с ортодоксами?

Может ли произойти фундаментальная перегруппировка политических сил?

Может ли коалиция «правых» с мессианским лагерем «религиозных националистов», включая фашиствующих маргиналов, вновь стать политическим меньшинством?

Может ли контр-коалиция левых с ортодоксами (и, конечно, с арабскими гражданами) прийти к власти?

Это полностью не исключено, но нужно быть большим оптимистом, чтобы на это надеяться.

И вообще нужно быть оптимистом, чтобы верить в любые изменения к лучшему.

На сайте «Гуш Шалом» опубликован русский перевод книги Ури Авнери «Другая сторона медали», написанной по горячим следам войны 1948 года, участником которой он был.

http://zope.gush-shalom.org/home/ru/other-side-of-coin-russian.pdf